Всегда, когда захожу в церковь, в первую очередь останавливаюсь перед иконой Святого Николая. Это привычка, которая, наверное, досталась мне генетически.
Хотя мне не удается быть такой верующей, чтобы каждый день повиноваться и служить Господу, греться пламенем зажженных в темноте свечей, но всегда, когда ощущаю нахлынувшую тоску, иду туда, в маленький уголок храма Святого Николая в Днепропетровске, где меня всегда ждет маленькая икона, принадлежавшая бабушке.
В этом году я приехала после пятилетнего перерыва, и, наверное, поэтому все показалось изменившимся и другим. Двуглавого золотого орла у ворот церкви покрасили в черный, привели в порядок и ограждение. Теперь здесь все по-другому, не так как в детстве или хотя бы пять лет назад, много русской и намного меньше украинской речи.
На воскресную службу собралось много людей. На одном дыхании прошла участок от ворот до иконы Святого Николая. Дорога оказалась сложной, и одновременно за мной следовало приятное песнопение, которое медленно приближалось. Я вспоминала Украину, которая была два года назад – войну, огонь и народ, который бежал. Тогда я не добралась сюда.
В одно мгновение лицо святого отразилось в свете свечей и я заметила силуэт маленькой, достаточно старой, расположившейся у алтаря бабушкиной иконы Святого Николая. Мне стало приятно, и я даже прослезилась. Наконец, я подошла близко, от нее все еще веял запах бабушки. Место не поменяли, она все еще там, где ее оставила бабушка.
Моей бабушкой, матерью моей мамы, была Раиса Григорьевна Романова. Вся ее жизнь – череда непрекращавшихся крайностей. Она родилась в марте 1927 года во Всехсвятском (Санкт-Петербургская губерния), и детство, до ссылки, провела там в страхе. Бабушка часто вспоминала истории от царского двора до Сибири, которые были частью одной большой истории, и которую всегда рассказывала тайно или тихо. Говорила, что тогда все было по-другому – Рождество и Новый год. И сейчас приближается Новый год, поэтому я и решила рассказать эту историю.
Семью бабушки отправили в ссылку из Царского Села в ноябре 1937 года. Всех загнали в один вагон без стекол и отправили в Сибирь. Она рассказывала, что было ужасно холодно, и чтобы не замерзнуть мать прижимала всех к груди. Видели, как по дороге с бегущего поезда сбрасывали замерзших детей. Рассказывала бабушка и вспоминала, как прибыв на место их заставили своими руками копать землянки, чтобы там жить. Она рассказывала и никогда не могла сдержать слезы.
Неподалеку от того места, где поселили семью бабушки, жили семьи, переселенные из Царской губернии, и поэтому это место назвали Царским Селом. Спустя месяц после прибытия, оказывается, приближалось Рождество, но к Рождеству вокруг никто не готовился.
Бабушка говорила, что удивлялась тому, что вокруг ничего не горело и было ощущение, что никто не рад Рождеству. В ту ночь, когда все утихло, родители тихо вышли на улицу, а вскоре вслед за ними пошли бабушка и ее брат и увидели, как мать и отец зашли в маленькую, сколоченную из досок старую церковь, которую в селе использовали как прачечную.
Священник сразу попросил закрыть «прачечную» изнутри и спросил у собравшихся, нет ли у них иконы. После этого вопроса, мать достала из за пазухи завернутую в белую ткань икону Святого Николая и передала священнику. Священник взял икону, приложился к ней и продолжил шептать.
Тихо пробравшись, как рассказывала бабушка, она всю ночь наблюдали за «партизанской службой», во время которой не было ни свечей, ни иконы Спасителя. Все село отметило Рождество с иконой Святого Николая.
Мать бабушки скончалась в тот год, не пережила роды, и маленькие брат и сестра остались на попечении бабушки. После ссылки, они поселились в Днепропетровске, а позже бабушка вышла замуж за дедушку и поехала с ним в Грузию.
Пять лет назад бабушка сама отнесла и пожертвовала икону храму Святого Николая. Попросила, если война все не сметет, поехать и повидать ее.
Четыре года назад бабушка скончалась здесь, в Грузии, и даже не успела поехать в Украину. Не успела увидеть, что война сделала со страной. Война многое снесла, а у меня осталось множество воспоминаний о бабушке, фамильное кольцо и любовь к трем странам.
Марико Цикоридзе, Днепропетровск, Тбилиси
Фото: храм Святого Николая в Днепропетровске. Марико Цикоридзе
