В Грузии в 2015 году убито почти вдвое меньше женщин, чем годом ранее. Однако закон о превенции насилия в семье все же неэффективен.

Семейное насилие в Уголовном кодексе Грузии в конце 2014 года выделили как отдельный вид преступления. Это является отягчающим обстоятельством при совершении таких преступлений как убийство, причинение вреда здоровью и насилие.

В 2015 году в Грузии было убито 18 женщин, восемь из которых – жертвы семейного насилия. В 2014 году таких убийств было 35. Соответствующие статистические данные 23-го марта опубликовала Главная прокуратура Грузии.

Что касается женщин, убитых в прошлом году в результате семейного насилия, семерых женщин из восьми убили дома, а одно убийство произошло в торговом учреждении. Трех женщин лишили жизни собственные мужья, двух женщин убили свои же дети, одну убил деверь, одну – зять и еще одну – бывший муж. В ход шли пистолет, нож, подручные предметы, а одну женщину забили до смерти. Мотивом преступления послужили ревность (3 случая), бытовой конфликт (3 случая) и месть (2 случая).

В 2006 году общество получило первый юридический механизм для борьбы с домашним насилием – закон о превенции насилия в семье. С тех пор лицам, применяющим насилие в семье, грозит уголовное наказание. Для начала выдаются сдерживающие, или защитные ордера. При нарушении условий ордера насильник может быть наказан по уголовному праву.

Сдерживающий ордер выдается судом по «горячему факту» на основании протокола составленного участковым.

А защитный ордер – это пресечение физического и морального террора, продолжающегося неделями, месяцами и даже годами. В этом случае судья опирается на свидетельские показания, переписку и т.д. Срок действия сдерживающего ордера один месяц, а защитного – от трех до шести месяцев.

Нет сомнения – это жизненно необходимый институт. Однако возникает вопрос: насколько эффективно он работает на практике?

«Муж ухитряется очень ловко обходить закон…»

Нино (ред. имя изменено в целях безопасности) – жертва многолетних издевательств со стороны мужа, согласилась рассказать свою историю Women—peace.net. Разрыв не спас ее от угроз со стороны бывшего мужа, которые он время от времени приводит в исполнение.

Нино (41 год):

«По старой памяти муж боялся полиции как огня. Однако, увидев, что все ограничивается оформлением бумажек, очень быстро осмелел. Теперь он ухитряется очень ловко обходить закон. На время действия сдерживающего ордера он притих, но как только срок истек, на следующий же день напал на меня: подкрался сзади и схватил за шею. Я подняла крик, тут же выбежала охрана из расположенного рядом супермаркета и он убежал. Все это зафиксировано на камерах слежения.

Полиция даже не собиралась затребовать эти кадры, пока я не настояла. Мне говорят, что закон не позволяет применить кардинальные меры, так как на шее не осталось следов. Видимо, надо, чтобы он меня изувечил. Я обратилась в генеральную инспекцию. Они пообещали, что заново расследуют это дело.

Есть еще одна проблема: мой муж человек достаточно хитрый. На суде ведет себя так, будто в жизни и мухи не обижал. Он меня ударил? Боже упаси! Я показала судье старый шрам на лице – результат побоев. Уж не знаю насколько это его убедило, но ордер выдал всего лишь на три месяца. Полиция не раз брала с мужа расписку на предмет, что он меня больше не побеспокоит. Но на эти бумажки он плевать хотел. Необходимы более строгие действия. Неужели закон и впрямь так беспомощен?»

Закон о превенции насилия в семье не предусматривает расписку, как меру пресечения. Однако, полиция настолько увлеклась писаниной от насильников, что это даже получило критическую оценку в отчете народного защитника («О гендерном равноправии и правах женщин» 2014 год).

Больше запротоколированных дел, больше работы

Неадекватность действий полиции часто объясняется отсутствием знаний, или т.н. «мужской солидарностью». Однако, есть и другие объяснения. Вот что говорит по этому поводу юрист «Национальной сети по защите от насилия» Манана Пурцхванидзе:

«По закону, для выдачи сдерживающего ордера вполне достаточно протокола. Однако, суд почему-то требует присутствия участкового. И он присутствует даже за счет свободного времени. Следовательно, чем больше запротоколированных дел, тем больше возни для полиции. Поэтому, они нередко пытаются просто поговорить с насильником и успокоить жертву.

Отдельная проблема – неправильное отношение со стороны судьи. Недавно я консультировала женщину годами терпящую издевательства от мужа. Патрульная полиция запротоколировала факт избиения, но судья проигнорировал эту запись. В судебном постановлении говорится лишь о моральном насилии, поэтому не применены никакие административные меры пресечения. Явно сработал фактор «мужской солидарности».

Полиции не доверяют

Согласно данным исследования, проведенного Институтом общественной политики в 2013 году, в 51,8% случаях люди не доверяют полиции. На вопрос: «Что бы вы сделали, если бы узнали, что ваш близкий человек является жертвой насилия?», 57,7% ответили, что посоветовали бы обратиться в правоохранительные органы. По словам правозащитников, это довольно низкий показатель доверия к полиции для страны претендующей на евроинтеграцию.

В прошлом году, Департамент гендерного равноправия при аппарате народного защитника Грузии, провел исследование ситуации по насилию в семье. Вот что говорит руководитель департамента Екатерина Схиладзе:

«Конечно, не всегда полицейские реагируют правильно, однако, не следует забывать: у них пока нет методологии по определению форм насилия. В результате не всегда получается правильная оценка рисков по конкретному факту. Нельзя также сбрасывать со счетов «культуру молчания». Бывает, сами пострадавшие не обращаются в полицию».

Следует подчеркнуть: «культура молчания» подпитывается не только традицией, но в какой-то степени также недоверием к полиции. Этому способствуют некорректные действия некоторых служителей закона.

Однако, есть и другие мнения на этот счет: заведующая государственным убежищем для жертв насилия в семье Индира Робакидзе утверждает, что по отношению к бенефициариям их убежища, полиция выполнила свои обязанности вполне корректно.

Необходим мониторинг и подготовленные кадры

По мнению правозащитников, институт ордеров должен включать качественный мониторинг их исполнения. Даже после истечения срока насильник должен ощущать над собой Дамоклов меч закона.

Однако, участковые службы настолько завалены делами, что даже при всем желании им сложно заниматься мониторингом ситуации в конфликтных семьях. По мнению Мананы Пурцхванидзе, для работы над этой проблемой должно существовать отдельное звено с хорошо подготовленными кадрами. Причем, не только в участковых структурах, но также в МВД, социальной службе и в суде. В таком случае сдерживающие и защитные ордера будут иметь реальную силу, а не выписываться для галочки.

Независимый журналист в Грузии Медея Гогсадзе

Фото Commons.Wikipedia.com