Грузинские женщины борются за безопасные аборты
Церковь, политики и даже медработники зачастую выступают против прерывания беременности.
Хотя аборт в Грузии является законной процедурой, многие женщины все еще испытывают трудности с доступом к безопасным медицинским услугам. Причины – социальное давление, предрассудки и дороговизна.
В прошлом году в стране было сделано около 23 тысяч абортов, но общество по-прежнему решительно выступает против этой процедуры. Согласно опросу местной исследовательской организации CRRC Georgia, 69% грузинских женщин заявляют, что никогда не смогут оправдать аборт.
Это может быть отчасти связано с влиянием Грузинской православной церкви. Недавно Католикос-Патриархат потребовал, чтобы плод наделялся юридическим статусом с самого первого дня своего появления.
«Жизнь плода должна быть защищена с момента зачатия, – сказал IWPR один из священнослужителей, отец Леван. – Я знаю некоторые международные правовые акты, признающие плод как наследника. Это означает, что они признают право эмбриона на жизнь. Церковь всегда поддерживает женщин и помогает им не совершать такой греховный поступок».
При этом даже некоторые врачи могут отказать женщине в совершении аборта из-за своих религиозных убеждений. Гульнара Гулиашвили, гинеколог из Марнеули – региона, где преимущественно проживают этнические азербайджанцы, говорит, что никогда не делала аборт, поскольку считает это преступлением.
«Как я могу убить живое существо? Если вы христианин, вы найдете ответ на вопрос, почему я против абортов», – говорит Гульнара
«Я всегда предупреждаю своих пациентов об опасности аборта. Я пытаюсь переубедить их не убивать плод, у которого уже есть душа и все признаки жизни. Я делаю то, что считаю правильным. Окончательное решение всегда остается за женщиной. Но если она решит сделать аборт, ей следует обратиться за помощью к другому врачу», – сказала Гулиашвили, добавив, что, по ее мнению, большинство врачей разделяют такую позицию.
Официальная позиция правящей партии «Грузинская мечта» в отношении абортов – неохотная поддержка. Дмитрий Хундадзе, заместитель председателя парламентского комитета по здравоохранению, подчеркивает, что запрет абортов не является наилучшим способом решения проблемы и фактически может привести к увеличению числа незаконных попыток прервать беременность.
«Наш подход заключается в том, что государство должно делать все, чтобы потенциальная мать не принимала такого решения, – продолжает он. – Улучшение социальных условий наряду с повышением качества образования и осведомленности являются способами решения проблемы. Тем не менее, окончательное решение принимает сама женщина».
Другие члены партии придерживаются более экстремальных взглядов. На заседании парламента в октябре депутат от «Грузинской мечты» Александр Эрквания назвал «циничным» тот факт, что «смертная казнь запрещена, но женщины имеют право на аборт».
Он утверждал, что Грузия столкнулась с демографической катастрофой. И страна не может развиваться, придерживаясь подхода, допускающего аборты.
Между тем, неправительственная организация HERA XXI, занимающаяся вопросами репродуктивного здоровья женщин, провела исследование о проблемах в получении доступа к безопасным абортам. Оно показало, что стоимость процедуры является одним из главных препятствий, с которыми сталкиваются женщины.
Расходы в размере от 80 до 250 лари (от 27 до 85 долларов США) означают, что некоторым женщинам приходится брать в банке кредит. Одни ищут альтернативные варианты – более дешевые незаконные операции в своих регионах. Другие живут в сельской местности, где слишком сложно получить доступ к качественным услугам.
38-летняя этническая азербайджанка, мать двоих детей из Марнеули, попросившая сохранить ее анонимность, рассказала, что обратилась к вышедшему на пенсию гинекологу, предложившему услуги на дому, а не в медучреждении. Женщина объяснила, что решилась на аборт, поскольку попросту не могла позволить себе иметь больше детей.
«Аборт был для меня решением. Мне было очень непросто его принять, но когда я думаю о последствиях рождения третьего ребенка, то понимаю, что это был единственный выбор. Я пошла и сделала это втайне от своего мужа. К сожалению, у меня не было достаточной информации о противозачаточных средствах, которые могли предотвратить это. После последнего аборта я, конечно, пользуюсь защитой», – говорит она.
Зураб (Гирчи) Джапаридзе, лидер и основатель грузинской партии либертарианского толка, настаивает на том, что женщины должны иметь право выбора.
«По сути, между правительством и обществом не ведется должной дискуссии по этому вопросу. Эта тема стала популярной после того, как один из высокопоставленных представителей Патриархии в своих проповедях призвал запретить аборты. Затем эта тема вновь исчезает из заголовков», – сказал Джапаридзе.
Ежегодный доклад Омбудсмена по вопросам сексуального и репродуктивного здоровья и прав человека указывает на то, что женщины не имеют доступа к полной информации о средствах контрацепции.
«Прекращение использования современных методов планирования семьи вызвано распространением мифов о вредном воздействии гормональных контрацептивов. Эти мифы тиражируются и гинекологами, – говорит Эленэ Каихосрошвили, активистка и представительница аппарата Народного защитника. – Проблема также в том, что женщины редко обращаются к врачу вместе со своими партнерами или мужьями, чтобы получить консультацию по вопросам контрацепции. Защита от нежелательной беременности полностью считается ответственностью женщины».
Между тем, Народный защитник Грузии сообщила, что селективные аборты по гендерному признаку по-прежнему остаются проблемой в регионах с высокой долей этнических меньшинств. Правительство рекомендует медицинским работникам не раскрывать родителям пол ребенка до 16-й недели беременности. Но эта рекомендация не носит обязательного характера.
Еще одна женщина, пожелавшая остаться неназванной, рассказала IWPR, что прервала четыре беременности, поскольку ее муж и его родственники настаивали на том, чтобы следующий ребенок был мальчиком.
«У меня уже были две девочки, и мой муж и его семья заставляли меня родить мальчика. Когда я впервые делала аборт, мне было очень страшно, но я знала, что муж хочет мальчика. Наконец, у нас появился мальчик. С тех пор я пользуюсь защитой. Хочу вам сказать, что аборт – это очень трудное решение и очень вредная процедура для организма женщины. Если бы у меня изначально родился мальчик, я бы не прошла через все это», – говорит она.
Исследователь по гендерным вопросам Хатия Ахалая, подвергшаяся массовой травле из-за своих видеороликов о сексуальном воспитании, которые она публикует на YouTube, подчеркивает: проблема заключается в недостатке образования и стигматизации, которая по-прежнему мешает обсуждению вопроса женской сексуальности.
«Аборты являются частью женской сексуальности, а сексуальность была в нашей стране табуированной темой … Во времена Советского Союза никто не говорил об этом, поскольку это считалось постыдным, и мужчины использовали это, чтобы сохранять контроль над женщинами. Мы тоже являемся наследниками советского опыта, и мы не можем открыто говорить о женской сексуальности и абортах», – сказала она.
Фото: скриншот обложки отчета исследования о проблемах в получении доступа к безопасным абортам (Источник: hera-youth.ge)
Источник: Georgian Women Struggle To Access Safe Abortion (IWPR)
Грузия: говорить вслух о послеродовой депрессии
Социологи и матери считают: настало время нарушить молчание и начать говорить о тяжелом постнатальном состоянии.
Нино Топуридзе
«Я плохая мать. Я повторяла эти слова каждый день в течение первых шести месяцев после родов», – вспоминает Лиана Мамацашвили, 37-летняя грузинка, мать семилетней девочки.
«Эти слова ранили меня до такой степени, что я начала наказывать себя морально и физически. Я лишала себя удовольствий, включая встречи с друзьями, вкусную еду или напитки, сексуальные отношения, – продолжает она. – Когда я вышла из дома, я прикрыла лицо кепкой, будто пытаясь скрыть свое плохое материнство от посторонних взглядов».
Лиана, которая сейчас занимается вопросами сексуального образования для женщин, впоследствии узнала, что испытываемые ею чувства были симптомами послеродовой депрессии.
Страх оказаться плохой матерью – это одновременно и основная причина, и главный симптом такого состояния. В соответствии с рекомендациями Королевского колледжа психиатров, постнатальная депрессия может коснуться любой женщины вне зависимости от страны, социально-экономических условий, этнического или религиозного происхождения. Проведенное в 2018 году исследование показало, что женщины во всем мире в значительной степени не хотят открыто говорить о послеродовом кризисе из-за стигматизации и страха, что у них могут отобрать ребенка. Консервативная в социальном отношении Грузия, в которой также есть мощноетабу на открытое обсуждение этой проблемы, не является исключением. Тем не менее, некоторые социологи и матери в этой стране Южного Кавказа считают, что пришло время нарушить молчание.
По данным Национальной службы здравоохранения Великобритании, от послеродовой депрессии страдают от 10 до 15 женщин на 100 рожениц. Симптомы, которые включают в себя тревогу, нарушение сна и аппетита, плохую концентрацию и чувство вины или низкую самооценку, могут усугубляться из-за гормональных изменений.
«После родов женщины осознают свою огромную ответственность перед новорожденным ребенком, – говорит Тамар Тандашвили, психолог и преподаватель антропологии в Тбилисском государственном университете Илии. – Они прекрасно понимают, что теперь между ними неразрывная эмоциональная связь, которая сохранится до конца их жизни. Это огромный психологический шаг».
Она добавляет, что страхи и тревога матерей часто заставляют их делать все, что в их силах, чтобы обеспечить благополучие своего ребенка, даже в ущерб собственному психическому здоровью.
Таким был опыт Хатии Басилашвили, 30-летней матери трехлетнего мальчика, которая помнит чувство глубокой тревоги и свои панические атаки.
«Я запретила себе спать, так как думала, что во время сна с моим ребенком может случиться что-то ужасное. Я спала всего три-пять часов в течение трех дней, меня охватило чувство паники и страха. Это состояние привело к повышению артериального давления. И у моей семьи не было другого выбора, кроме как ввести мне транквилизаторы», – вспоминает Хатия.
«Помимо душевного расстройства моя депрессия стала по-настоящему физической, – продолжает Басилашвили. – Я отказалась принимать душ, мыть или расчесывать волосы. Я носила одну и ту же футболку с вырезанными частями – чтобы было удобнее кормить грудью. Большую часть времени моя рубашка была мокрой от молока. Когда мои панические атаки нарастали, меня часто успокаивали: «Ты не первая, у кого ребенок! Все через это проходили!».
По словам Тандашвили, такой нарратив – «чрезвычайно разрушителен», но он был широко распространен в патриархальном грузинском обществе.
Гуга Григолия, психолог и преподаватель в Грузинском национальном университете в Тбилиси, согласен с тем, что культурные факторы важны для понимания постнатальной депрессии.
«Недавние исследования продемонстрировали, что послеродовая депрессия – это глобальное явление, но культурные факторы в разных странах различны, – пояснил он. – Например, индивидуализм присущ культурам западных стран, в то время как коллективное отношение к жизни, вероятно, более распространено в странах Азии».
Григолия говорит, что идеалы «совершенного тела» также оказывают давление на женщин во всех обществах.
Майя Ахвледиани, 30-летняя мать двоих детей, признается, что для нее этот аспект оказался особенно стрессовым.
«Я села на диету вскоре после родов, так как набрала много лишнего веса. Но я не могла с этим справиться. Я открыла холодильник и буквально все съела. Я пыталась избавиться от своих форм, хотя знала, что это невозможно».
Эксперты утверждают, что в стратегии общественного здравоохранения правительства Грузии послеродовой депрессии должного внимания не уделяется.
«Государство не признает послеродовую депрессию как болезненное состояние с особыми, специфическими потребностями», – говорит Анна Гвинианидзе, исполнительный директор неправительственной организации Psycho-Education Georgia, поддерживающей интеграцию в общество людей с психическими расстройствами. По словам Гвинианидзе, государство должно принять превентивные меры, включая скрининги и заблаговременное информирование женщин об осложнениях психического здоровья, которые могут возникнуть после беременности.
Тем не менее, достигнут определенный прогресс. В декабре 2018 года правительство Грузии приняло постановление №693. Оно предусматривает увеличение средств для оказания государством помощи людям с психическими расстройствами. Общинные центры теперь будут предлагать бесплатные консультации с психиатрами. Замминистра по делам беженцев с оккупированных территорий, здравоохранения и социальной защиты Грузии Тамар Габуния говорит, что, хотя ее департамент не ведет статистику конкретно о послеродовой депрессии, в рамках новой программы такие случаи будут учтены. Предполагается, что семейные врачи, гинекологи и педиатры получат инструкции по распознаванию симптомов постнатальных расстройств.
«Беременные женщины и женщины, планирующие беременность, должны получать информацию о послеродовой депрессии… [Но] выявление послеродовой депрессии не является чем-то отдельным, это часть комплексной дородовой проверки. Часто гинекологи и педиатры оценивают состояние матери и, не озвучивая этого, проверяют психическое здоровье пациента. Тем не менее, у министерства нет механизма мониторинга, чтобы оценить, предоставляется такая услуга или нет», – говорит Габуния.
Замминистра добавляет: хотя в идеале матери должны быть проинформированы о диагностировании постнатальной депрессии во время консультаций до родов, обеспечить это на практике – непросто. «Врачи знают, что они должны доносить эту информацию, но трудно сделать ее обязательной и еще труднее – контролировать реализацию таких обязательств», – призналась Тамар Габуния.
Широко распространеннаястигматизация при обсуждении этого вопроса – остается серьезным препятствием. Все женщины, опрошенные для этой статьи, заявили, что никогда не говорили открыто о своем состоянии и не обращались за медицинской помощью.
Гуга Григолия считает, что первым и важнейшим шагом в этом деле должно стать повышение осведомленности о послеродовой депрессии как среди женщин, так и среди мужчин.
«Я притворялась счастливой, чего от меня и ждали, – вспоминает 30-летняя Теона Далакишвили, мать маленькой девочки. – Но этот фасад счастья на самом деле уничтожал меня больше всего».
Фото: Молодая мать держит в руках своего ребенка в Тбилиси (Уриэль Синай / Getty Images).
Статья подготовлена в рамках партнерства IWPR и Chai Khana – мультимедийной платформы, базирующейся в Тбилиси.
Азербайджан: женщины-журналисты – под давлением
Женщины-репортеры регулярно подвергаются шантажу, сексуальному насилию и харассменту.
Домашнее насилие в Абхазии: невысказанная правда
В Абхазии нет закона «О домашнем насилии», так как считается, что происходящее за стенами домов — это дело сугубо личное.
Азербайджан: праздник женщин на фоне насилия
Государственные репрессии означают, что нельзя допускать даже чего-то простого, например, призывов к равенству полов.
Получите финансирование для своих журналистских расследований
— OPEN Media Hub запускает новый конкурс грантов.
— Азербайджан, Армения, Беларусь, Грузия, Молдова, Россия и Украина.
Репортажи во имя перемен: Руководтво для местных журналистов в кризисных регионах
Данное пособие Института по освещению войны и мира (IWPR| iwpr.net) представляет основные международно-признанные стандарты журналистики и дает ценные указания по основным методам подготовки журналистских материалов.
В книге описывается, как следует предоставлять информацию по общим, политическим, экономическим и гуманитарным вопросам. Она дает консультации по охране, безопасности и точному описанию событий в конфликтных регионах, а также по вопросам клеветы.
В каждой главе имеются упражнения и разделы для дискуссий, а также содержится дополнительная справочная информация. Данное практическое руководство составлено таким образом, чтобы им можно было пользоваться как вместе с международным тренером, так и самостоятельно.
Разбивка на страницы текста на разных языках скоординирована таким образом, чтобы текстом было удобно пользоваться при проведении многоязычных обучающих семинаров. Журналисты должны иметь как права, так и обязанности.
Во многих обществах впервые в жизни целого поколения или даже более того, журналисты имеют возможность свободно сообщать о том, что происходит в их собственной стране. Если они верно определят свои профессиональные стандарты и качество работы, то это будет не только помогать будущим поколениям двигаться вперед.
Качественная работа журналистов будет выдвигать на первый план лидеров общества, помогать различным общественными группам устранить разногласия между ними и закладывать фундамент для устойчивого и демократического развития.
Настоящее руководство предназначено для оказания поддержки журналистам в выполнении этой важной задачи.
Незащищенные разведенные женщины Южного Кавказа
Показатели разводов на Южном Кавказе в последние годы бьют все рекорды. Но права женщин и детей во всех трех странах до сих пор не защищены.